Мадам Интернет

Солнечный лучик, нечаянно пробившийся сквозь серые тучи, скользнул по поверхности лужи. И отразился длинным, длинным лучом.

-Чудо какое-то? Так не может быть. Ведь лучик был такой короткий. Откуда это сияние?

Я подслеповато стала рассматривать гладь воды. Наконец  я увидела на дне лужи старую булавку. Ту самую, которой пользовались еще наши бабушки, чтобы продернуть резинку или приколоть кусок оторвавшегося подола.

Я моментально вспомнила мою бабушку Лушу, как она шьет мне новогоднее платье. На одном пальце у нее наперсток, в другой она держит иголку, а рядом на цветной игольнице приколоты и булавки. Она иногда берет те, которые не застегиваются, с шишечкой на голове,  а, если нужно что-то прихватить крепко, то выбирает английскую большую булавку.

Она объясняет: «Внуча, ты не бойся брать ее в руки, она не кусается. Она так придумана, что ее острый кончик прячется в голове. Никакой опасности.

Вот попробуй.

Она дает мне кусочек ткани и просит пристегнуть его к салфетке, что лежит рядом на швейной машинке.

Задумавшись, я машинально достаю булавку из лужи и начинаю ее вытирать салфеткой.

Когда я в первый раз ей пользовалась? Сколько мне было? Пять, шесть лет?

То есть как моей внучке сейчас.

Значит, что пора и ей показать, как пришивается пуговица и зачем нужна булавка.

Нет, новогоднее платье я вряд ли сошью. А вот какое-то украшение, бант, жабо  мы легко сможем сотворить сообща.

Я бережно держу булавку в ладошках. От моего тепла и ее металлическое тельце становится теплым и …

Родным. Да. Да. Родным. Потому что булавка тоже узнала меня. Наверное, она тоже вспомнила свое первое знакомство с человеком.

Дома я еще раз обтерла булавку мягкой салфеткой и положила в коробку со швейными принадлежностями, выделив для нее уютный уголок.

Скоро я познакомлю ее с внучкой.

Может быть, когда — нибудь,  и она меня нечаянно вспомнит, увидев старую английскую булавку.